«Важно равновесие между структурированностью и гибкостью»
– Всё началось с того, что руководитель нашего Фонда Елена Альшанская лежала в больнице, увидела, в каких условиях там находятся дети-отказники, и ужаснулась. Она кинула клич, люди стали помогать. Мы быстро поняли, что этого недостаточно. Стали устраивать детей в семьи. Потом случайно встретились с мамой ребёнка-отказника, и оказалось, что это не какая-то ужасная женщина, а человек в сложной жизненной ситуации, и ей нужно помочь. Так возникла программа, помогающая кровным семьям.
Дальше – больше. Поняли, что недостаточно устроить детей в семью, надо семью сопровождать – открыли сопровождение, открыли Школу приёмных родителей. Потом увидели, что есть женщины, которые отказываются от ребенка в родильном доме – появился проект, помогающий женщинам на грани отказа. Поняли, что одна из основных проблем – то, что им некуда идти. Значит, нужен приют! Поняли, что можно бесконечно помогать детям в учреждениях, но вообще-то надо менять всю систему – стали обучать специалистов, сотрудников государственной службы, пытаться менять законодательство.
Развитие происходит постоянно, наше видение постоянно углубляется. Например, сейчас у нас отдельно выделяется помощь кровным опекунам, потому что бабушки и дедушки, которые берут детей под опеку – это отдельная и сложная категория.
Такой комплексный подход позволяет нам вести случаи, не выпуская семью из поля зрения. Например, к нам поступил сигнал из родильного дома о том, что женщина планирует отказаться от ребёнка. Мы выезжаем - выясняем, что ей некуда идти с ребёнком. Переводим в приют. Потом она переходит в проект “Помощь семьям в сложной жизненной ситуации”. Если у женщины есть какие-то ментальные особенности, мы подключим этот подпроект. Предположим, всё пошло не так, и женщина не может быть мамой – например, прогрессирует психическое заболевание или возникла зависимость. Тогда ребёнок попадает в государственное учреждение. Наши волонтеры будут посещать его, а параллельно – искать приемных родителей. Потом он попадет в приёмную семью и будет сопровождаться в рамках нашегоже проекта “Сопровождение замещающих семей”.
Хорошая эта история? Для меня – очень ценная. В комплексном подходе я вижу много смысла. Мы уверены, что практически на любом этапе сможем помочь и передать семью в руки коллегам, которым доверяем, потому что у нас общие ценностные и профессиональные поля. Второй плюс в том, что так мы получаем системное видение, становимся более взвешенными. Например, раньше я думала, что семейное устройство – это всегда идеальные родители и полное благополучие. А теперь, много лет проработав в фонде, вижу очень много смысла в том, чтобы побороться за кровную семью. Потому что знаю, какие сложности бывают в семьях приёмных.
У нас есть форма отчета о первичном посещении семьи, которая помогает распутать клубок проблем в конкретной ситуации. Мы её заполняем. В форме есть блоки – что с жильём, что с пособиями, есть ли проблемы с родительскими компетенциями, есть ли проблемы психиатрического характера, помогает или мешает социальное окружение и так далее.
Если мы берём случай в работу, то за семьёй закрепляется специалист. Вместе с семьей – чтобы не получился лебедь, рак и щука – он составляет план исходя из того, какие есть проблемы. Они могут быть совершенно разными. Например, у нас был случай, когда семье нужна была доула или специалист по устройству бездомных животных – это тоже важно.
Дальше мы двигаемся по плану. Есть мониторинг и регулярная оценка того, что происходит, насколько мы двигаемся туда, куда хочется.
В плане всегда есть то, что делает организация, и то, что делает семья. Важно, что объём обязательств может меняться. Часто бывает так, что в начале мы даем больше, но постепенно какие-то проблемы закрываются, и в семье появляются ресурсы на то, чтобы действовать самостоятельно.
Такой подход называется кейс-менеджментом или технологией работы со случаем. Обычно его противопоставляют разовому оказанию услуг. Что такое разовые услуги? В соцзащите есть гречка, в церкви есть вещи, а семье нужен психолог, но им выдают гречку, которую они не едят, и вещи, которые им не нужны, а психолога – нет. Именно так сейчас устроена государственная помощь уязвимым группам. Причем человек ещё должен побегать по разным инстанциям, чтобы эти услуги получить, на что большинство людей в кризисе неспособны.
Технология работы со случаем применима для любой сферы, где мы говорим о человеке в беде, в ситуации множественной уязвимости, будь то сопровождение онкологического больного или выпускника сиротского учреждения. Принцип будет один и тот же: мы должны на входе понять картинку проблем по блокам, и при этом всегда должны быть готовы добавить какой-то блок, который до этого не встречали. Важно равновесие между структурированностью и гибкостью.